Был шторм, канаты рвали кожу с рук. Мессина, 11 баллов

Мессина – порт в одноименном проливе, отделяющем Сицилию от материковой Италии. От акватории пролива вновь пришедшие яхты отделяет лишь узкий плавучий гостевой пирс. Мурингов гостям не положено, швартовка – лагом.

После ужина резко задуло и море снаружи понтона стало вдруг кипящим котлом. Через час волны уже хлестали через пирс, а мы тревожно посматривали на горизонт.
Стемнело и – началось.
В одиннадцать вечера раздался странный хлопок. – Оторвало один шпринг. Андрей заменил веревку на более толстую, проверил остальные и укрылся в рубке. Около часу ночи на пролив обрушился шквальный ветер и гроза.
Волны беснуются, и устойчиво дует 50 узлов. Вдруг мы вздрагиваем от более сильного хлопка, после которого качка становится беспорядочной.

Полундра!

Капитан выскочил на палубу и прокричал: Свистать всех наверх! – Оторвало одновременно 2 швартовых и один шпринг. Яхта длиной 12 метров и массой 14 тонн осталась висеть на одной веревке в условиях сильного шторма.
Кромешная тьма, ливень и вспышки молний (электричество мы вырубили, чтоб не стать громоотводом). Лодку кормой бьет о пирс с расстояния 5 метров. В офисе на берегу светится огонек, но дежурный нас не видит…
Вот это уже была “Полундра!”: впервые за месяцы в море мне потребовались навыки радиоператора, но, забыв с перепугу переключить режим из «открытое море» в «у берега», экзамен я провалила. Мои тревожные «марина Мессина, marina Messina, Sailing Yacht Lady Mary need your help!» только напугали дочку и улетели в никуда. Надев “непром”, выползаю на палубу.

Второй час шторма

Я у штурвала, регулирую рычагом ход двигателя с заднего на передний по сигналу мужа. Поднятая вверх рука — задний ход, рука в сторону — передний. Час назад, проорав мне сквозь грохот моря и неба инструкцию, освещаемый лишь молнией, капитан уполз на нос. С тех пор он забрасывает петлю с носа на пирс, но лассо упорно не цепляется за кнехт. Лодку мотает в стороны с отклонением до 80 градусов к пирсу и еще вверх-вниз метра на три… Капитан едва различим сквозь стену ливня.
Я силюсь не зареветь от страха и молюсь, держа штурвал и подавая знаки в офис марины. Наверно, я похожа на мельницу, но эти методичные взмахи рук должны означать “Кто-нибууудь! Спасииитеее!!!”

На волоске…

Двухлетняя Лада спит в кормовой каюте, слава Богу, ни о чем не подозревая. А Настины полные ужаса глаза только раз мелькнули в проеме рубки. Дальше ребенок молча сидел в кубрике, ожидая конца шторма или конца света).
Испытывали ли вы такое чувство — с вами происходит что-то страшное, вы понимаете, что это капец, но так и не верите, что пришел он именно к вам. Однако старушка с косой уже маячит прямо перед вашим носом?
Может, страшного бы не случилось, и мы бы смогли выскочить под движком в открытое море, если б оторвало последний шпринг. Но что-то мне подсказывает, что муж лишь успокоил меня этим.

Спасение

Наконец, нас заметили с соседнего катамарана. Кто-то встал часа в три глянуть, кто это там так долго гоняет двигатель на повышенных оборотах. Поскольку в такую погоду мало желающих выходить в море, мужик решил проверить.
Никогда в жизни я не радовалась людям так, как в этот миг: трое моряков в нахлобученных капюшонах, закрывающих лица, возникли прямо напротив меня. Они ободряюще потрясли сложенными над головой руками: «Мы тут!». А я им кричу на чистом русском: «Спасибо мужики, спасибо!» Чуть на шею не бросилась, через бушующие волны и три метра над бездной.

Закрепились!

К тому времени Андрюха накинул-таки петлю на кнехт…
Еще сорок минут трое с берега и один с лодки закрепляли толстенные твердые канаты, пока я, ползая на карачках, вытягивала из пазов тканевую обшивку кормы: ткань сильно парусила.
Наши спасители сказали, что они зафиксировали ветер 74 узла. И добавили: «Ну его на фиг, такой гостевой пирс, пойдем в другую марину.» И ушли в то же утро.

Начинаем понимать,  куда же нас привели наши мечты! 🙂

Уже светит месяц, и волн почти нет, а я до сих пор сижу на вахте, на всякий случай. 5 утра, 26 марта.