Экипаж десантировался в самую маленькую страну мира!

Экипаж десантировался в самую маленькую страну мира! Остров Питкерн. Как это было и чем закончилось. Первая и пока последняя высадка на Питкерн. Ждем у моря погоды, целуемся с министром внутренних дел, получаем товары и подарки

 

Начало здесь: Якорь у острова Баунти

Молоток был нужен, чтобы отстучать крюк, коим к якорной цепи усы прикрепляются веревки, протянутые в носовые утки, которыми фактически крепится лодка к якорю (иначе цепь будет тянуть в море саму якорную лебедку и когда-нибудь точно вытянет). (см. Предыдущий пост). Пока я писала репортаж, капитан выпутал из камней часть цепи, но теперь застрял сам якорь. Зацепили цепь к усам и поднажали пару раз. Стальной крюк диаметром сантиметр погнулся так, что без молотка не вытащить.

Следующий уровень: Андрюха нырнул любоваться якорем из воды, Настя на штурвал, я на якорь. Тянем-потянем… Верно капитан из моря направление показывал, вытащили якорь, приняли на борт кэпа и снова скачем в Баунти Бэй, лопая по пути омлет, приготовленный Настей. В кои-то веки выглянуло солнце, и кажется, что волна сегодня будто меньше. И вот мы напротив вожделенного места высадки на берег. Капитан поехал на разведку, мы собираем рюкзаки, фотоаппараты и прячем по шкафам посуду.

— Питкерн, Питкерн! Это Лэди Мэри.

— Лэди Мэри! Доброе утро. Как вам спалось?

— Чудесно настолько, что мы через полчаса решили высаживаться.

— О, а как океанский кондишн?

— Плоховато, но мы все равно.

— Ок, ну давайте!

.

Заземление

Все равно решили делать в два захода сначала меня, потом детей. Чем легче шлюпка, тем быстрее проскочит через прибой. Я вцепляюсь всеми конечностями в борта и днище на манер человека, которого хотят запихать в багажник, а он растопырился и упирается.

На берегу нас встречают трое: КийАна начальник местной полиции, ее муж Иен и местная дама Шарлин. Проскочив линию прибоя, я аж перекрестилась, женщины понимающе засмеялись и приняли меня под белы рученьки.

— Родненькие вы мои! — И мы обнимаемся и даже целуемся с целым министром внутренних дел целой страны и ее помощницей.

— Как чудесно вас встретить!

Они счастливо улыбаются. Не вежливо, а прямо будто всю жизнь меня ждали вот тут, на пирсе. Не «найс ту мит ю», а именно «лавли ту мит ю», — я их сразу и полюбила.

А Андрей отправился за детьми. Второй рейс благополучно приземляется и мы видим, как работает местная парковка для шлюпок — подъемным краном наш тузик вытаскивают на понтон. Краном управляет Шарлин.

Оказывается нам не придется идти в деревню пешком: все трое приехали на квадроциклах, где сзади можно усесться еще двоим человекам. С радостным гей-гоп мы взлетаем на гору. Несколько мужчин проводят какие-то дорожные работы. Мы приветливо здороваемся и машем рукой. На Питкерне сейчас живут 50 человек. Из них 5-6 вахтовым методом из Новой Зеландии.

 

Виза на Питкерн

Крытый двор между церковью и зданиями буквой Г — это главная площадь страны. Два ряда пластиковых столов и посредине большой стройный якорь легендарного Баунти. Почта, администрация, казначейство — все тут. Сюда же приходит коренная питкернка Мэлва, похоже, она главарь по встрече гостей и туристов, надевает нам всем бусы из каких-то диковинных белых семян и ракушек. Бусы делают местные старики. КийАна рассказывает нам, куда можно сходить, Мэлва вручает карты с описанием, а Иен, муж КийАны тем временем приносит холодный фруктово-йогуртный коктейль для нас. Саймон, казначей и оформитель, вручает пакет с цитрусовыми в подарок, а после дети получают еще и домашнее банановое мороженое… И нам все сильнее хочется остаться тут жить.

.

А, про оформление:

Прямо тут на площади, пока юнга прыгала в классики, мы заполнили какие-то специальные формы, где про валюту, ценности, наркотики и не болеем ли мы какой-нибудь гадостью.

Виза стоит 50 долларов на человека, ребенок — тоже человек. — Всё.

До самого вечера мы гуляем по Адамстауну, находим могилу основателя, заходим в школу. В ней учатся аж 3 ученицы восьми, десяти и одиннадцати лет. Две девочки носят знаменитую фамилию Кристиан, а третья тоже из потомков мятежников «Баунти». Ладуня учится скакать на местном батуте, для верности установленном без ножек над вырытой в земле ямой. По пути мы собираем с травы манго. Фрукты валятся прямо на головы и достаются вместе с бананами муравьям. К вечеру специально для нас открывают магазин с самыми низкими во всей Полинезии ценами. Мы, от радости себя не помня, таримся всем, что можно унести, пока у дверей выстраивается очередь на трех квадроциклах. В одном из них уже припасены фрукты и овощи 2 больших ящика за 35 долларов. В придачу девочка Кушана дарит Ладуньке целую коробку вкусняшек чипсов, мармелада, сушеных бананов и большую банку местного меда с надписью For you. Enjoy!

Продавщица Олив Кристиан присовокупляет к подаркам йогурты и пригоршню местных сладких маракуй.

— Вы всех гостей встречаете так? — спрашиваю я у Шарлин.

— Да, — улыбается она.

— А сколько яхт в год к вам заходит?

— Где-то пятнадцать.

 

Отбытие на яхту

Волны за день выросли вдвое. Провожать нас на яхту собралось 20 процентов населения страны. Мужчины помогли выгрузить на пирс провиант, спустили тузик и выстроились на волнорезе сигналить, когда можно выскакивать из закутка. Момента ждем минут 15. Разбившиеся волны взлетают метров на 5 над головами провожающих. Я снова вцепилась в борта и почти не верю, что отсюда можно выскочить живыми. Дети и провиант ждут своей очереди на перроне. — Давай! машет, наконец, один из провожающих. — И мы даем. Честно? Я давно так не боялась, как в этот нежный вечер. И по возвращении на лодку еще немного клацала зубами, подозреваю, что вовсе не от холода. Нам надо проскочить между самыми большими волнами. Обычно период составляет 5-6 волн поменьше, потом 1-2 большие, то есть ОЧЕНЬ большие а потом снова 5-6 — на ловлю всплывших трупов. Это был черный юмор.

Наш смелый тузик задирает нос, тяжело подскакивает на условно небольших волнах и шмякается всем пузом плашмя. Я в такт щелкаю зубами, и даже заболевает голова. Шмяк, шмяк, шмяк — шесть шмяков. Следующая — волнаубийца )) гыгы… Надеюсь, мы уже выскочили за линию, где закручивается гребень. Иначе перевернет. Ф-ух. Пронесло. Мы прискакиваем в яхте, которая болтается как неваляшка. Чуть ли не киль со шлюпки можно разглядеть. Капитан взбирается на палубу привязать нашего лихого коня, а я пытаюсь во время подскока тузика вскочить на привальный брус и залезть на палубу. Не выходит.

Очень круто не выходит: я с горестным воплем повисаю на руках, стукаюсь передними зубами о тот самый привальный брус (черт, только зубы выбить не хватало! ))), а ногами тщетно ловлю ускользающий тузик.

— Андрюха, я боюсь! подвываю, думая, что кэп, наверно, сейчас не в восторге от такой глупой белки вместо жены. Рация говорит голосом Шарлин:

— У вас все нормально? Давайте мы ваших детей привезем на своем большом железном судне, что ли?

— Не, — говорит капитан, — мы сами справимся, а то на такой волне ваше железное судно в нашем борту может дыру проделать.

Еще немного побеспокоившись, рация замолкает. Я отчаянно пытаюсь нащупать ногами борт отскакивающего и тузика, боясь оказаться зажатой между ним и яхтой. Тогда точно зубов не соберешь. Наконец мне удается оказаться внутри шлюпки. Кажется сил на вторую попытку уже нет.

— Подожди, сначала я.

И Андрей прыгает в шлюпку. Залезай! То ли мне его рык придал храбрости, но я с беспримерной легкостью взлетаю на борт яхты, сохранив все зубы внутри ротовой полости.

— Фал! — кэп строг и лаконичен.

Божечки мои, нам же еще коробку с фруктами вытаскивать. Подаю фал, кэп обвязывает заранее приготовленной веревкой огромную фруктовую коробку. Яхта скачет в противофазе тузику. Пытаясь сохранить равновесие, тяну, что есть силы. Коробка в полете разворачивается на бок (а борта у нашей Лэди Мэри очень высокие и внушительные перила, так что от шлюпки до палубы коробке есть, где полетать). Фрукты сыплются в тузик и за борт, я пытаюсь втащить хотя бы полкоробки. Андрей ловит остальное добро руками из воды — один, второй десятый не повезло только уплывшему мандарину.

Смеркается. Мы где-то писали, что остров Пасхи приключение для яхтсмена. Теперь ответственно заявляем: остров Пасхи яхтсмену — курорт. А вот Питкерн — таки-да, приключение. Пока я занимаюсь аутотренингом на тему безопасности полетов и доброты Вселенной, капитан уезжает на берег за детьми.

Следующий репортаж: Питкерн. Настоящих буйных мало!