Сенегал и сенегальцы — с якорной стоянки

По «приплызду»  🙂 в Сенегал «Лэди Мэри» выпуталась из всех ловушек, расставленных местными рыбаками, и взяла курс на якорную стоянку яхтклуба CVD  на окраине Дакара.

Начало истории — Канары — Сенегал. Прибытие

На стоянке с полтора десятка яхт, в лучшем случае лишь половина из них обитаемы. Вторая половина обитаема многочисленными пернатыми.

 

 

Крайними с моря стоят две желтые субмарины яхты. Паркуясь на якорной стоянке яхтклуба, мы вперили взоры в очертания одной из желтых яхт: где-то мы ее уже видели.

Опуская якорь в некое подобие мисо-супа с зелеными водорослями, делаем со штурманом ставки: они – не они? Хотя, какие ставки, разногласий у нас нет – скорее всего они. На скрежет нашей якорной цепи в кокпит желтой яхты высыпали дети, – девочка лет 12-ти и двое мальчишек помладше. Сомнений не остается.

— Ура! — Вскричали мы.

Помахав нам ответный бонжур, дети скрылись в кают компании и больше не показывались. Как потом выяснилось, у них по утрам уроки.

Яхта “BABA”, с семейным экипажем из Франции

 

 

Шарлотте 12, а ее братьям сейчас 10 и 6. Последние 7 лет семья живет на яхте, неторопливо двигаясь от Франции в сторону Бразилии. Другой жизни дети не помнят. Каждое утро часа 2-3 мама занимается с ними уроками. Суббота-воскресенье — законные выходные.

В прошлом году наши юнги играли с ними в марине Агадира. Про это написано тут — Яхтенные дети и Жара африканская. Тогда же обменялись контактами и давно собирались списаться.

Писать не пришлось. “ВАВА” пришла в Дакар за пару дней до нас с Эль Йерро. Через неделю они собираются идти в устье сенегальской реки Казаманс.

Мы же планируем подняться по реке Салум, потом зайти в устье реки Гамбия. Ну, а если и занесет в Казаманс, то сильно неохота потом лавировать против ветра обратно в Гамбию.

Марина. Дакар

В столице Сенегала аж две марины (в привычном понимании не совсем марины ).

Якорная стоянка CVD – французская аббревиатура «ЯхтКлубДакар». Находится сразу за Дакаром, в пригороде.

Глубины 2-3 метра. Преобладают ветра северных румбов. Ночью свищет очень влажный ветер, если не закрыл люк — диван будет мокрым. Днем почти всегда жгучее солнце.

В половине пятого утра — первая побудка по звуку пения муллы: подавляющая часть населения — мусульмане, мечеть, судя по всему, недалеко. Почти каждый вечер с берега несутся звуки тамбуринов и хоровое африканское народное пение.

Рядом с яхтклубом CVD находится военная база и два ипподрома. Помимо этого – двухэтажные дома с черепичными крышами, пара ресторанов-баров – наследие колониальной эпохи.

Из местного колорита — лачуги и мастерские, сильно… ммм…  душистый рыбный рынок, грязный пляж и море. И очень красивые негритянские женщины в цветастой одежде. Они создают яркий контраст замусоренным улочкам.

 

Каждые два часа с берега стартует водное такси, объезжает все обитаемые лодки и везет яхтеров на берег или обратно.

 

 

На берегу жутко пахнет тухлой рыбой или же выброшенными на берег водорослями, похожими на зеленые куски полиэтилена.

После отлива водоросли устилают весь берег широкой 5-метровой полосой.

Вчера снимались с якоря на полчаса дольше: длинные флаги водорослей облепили все 30 метров якорной цепи. Хватит на мисо-суп всему экипажу.

Водного таксиста зовут Муса, и он  не говорит по-английски. Зато знает теперь два русских слова: «спасибо» и «хорошо». Его добродушное лицо расплывается в улыбке, когда Лада говорит ему «Бонжур».

— Бонжур, принсесс! — отвечает Муса и сообщает нам, что и у него есть дети — сын 6-лет и 5-тилетняя дочка.

Яхтклуб CVD

весьма колоритен и похож на кусочек не самого крутого пионерского лагеря из советских времен.

В нем – офис, душ, туалет, “номера” и бар с интернетом.

Здесь можно починить паруса, купить недостающие флаги на яхту и всякие безделушки, а также заправиться чистой водой, лишь слегка попахивающей хлоркой.

За 500 местных денег со странным названием CFA (центрально-Африканский франк) парень в шароварах налил нам 5 канистр и донес их до водного такси.

Вот так выглядит площадка перед душем и уборной:

А это душ с прохладной водой. Там прячется от солнца рой комаров. Насекомые очень оживляются, когда кто-то хочет помыться, и нещадно жалят чистоплотных граждан во все места. На фоне общей обшарпанности интерьера сверкает золотой рамой зеркало в стиле Людовика 16:

На участке Яхтклуба чисто, есть скамеечки и столики в тени больших деревьев. Если б все африканские городки были такими, как территория клуба, очень было бы миленько. Но, увы….

Пост-колониальное время

Вечерами по заливу ходят кони. Это выглядит богато и умиротворяюще. В колониальные времена конный спорт был очень популярен, а этот район считался элитным. После обретения Сенегалом свободы французы поразъехались, и все потихоньку начало захиревать. В 80-х годах экономика развалилась окончательно, зато осталась свобода от гнета.

Сейчас Сенегал переживает начало возрождения. Здесь по-прежнему добывают фосфаты и золото и даже строят заводы с участием наших соотечественников.

Говорят, чтобы жить в Африке, надо ее любить. Тогда будешь принимать и грязь на улицах, и местных жителей вместе со всеми их непривычными качествами. Если не любишь – здесь не приживешься.

Русские сенегальцы. Земляки!

Едва ступив на Африканский континент, мы отправились исследовать улицы. Через 500 метров от ворот яхтклуба с нами поздоровался по-русски представительный мужчина в хорошем светлом костюме (если честно, я вообще думала, что встретить русских тут нереально). Он заехал на ипподром за женой и 7-летней дочкой.

Александр оказался топ-менеджером одного из совместных предприятий, а его жена Катя и дочка Маша – очень милыми девушками :). Лада с Машей сразу нашли общий язык и в игре, и детских разговорах. В ходе приятного знакомства мы узнали много тонкостей местной жизни, о которых умолчал интернет.

Напротив ипподрома — приличный ресторанчик, который держит француз с русской женой Натальей. В 70-х годах прошлого века она приехала в Сенегал совсем юной девушкой. На днях пойдем с ней знакомиться: никогда не видели русскую женщину, прожившую в Сенегале 40 лет.

Продолжение здесь >> 🙂