С Маркизов на Туамоту. День второй. Тихий океан

С Маркизов на Туамоту. День второй. Тихий океан. Передано по спутниковой связи.

Двое суток назад мы подняли якорь в бухте Хакатея, кою попросту именуем водопадной. Все потому, что в ней самый высокий на Нуку-Хива, да, наверно, и на всех Маркизах, водопад. Бухта чистый рай. С одним существенным недостатком: кровожадные мошки под покровом ночи проникли во все отсеки лодки и третьи сутки продолжают свое больнюче-кусучее дело по доеданию экипажа. И невдомек им, что Лэди Мэри уже двое суток в открытом океане. У фермеров, живущих на подступах к водопаду, в их совершенно пасторальной долине мы закупила полтузика бананов, зеленых манго, тыкв, авокадо, гуавы, плодов хлебного дерева и зелени всего на 42 доллара, что вдвое дешевле, чем на рынке. А помплемусов, иначе говоря, помело, еще целый ящик в салоне лежит, перекочевавший к нам из той же бухты ранее. И правда, больше месяца не портится. Хотя за еду командой уже не считается надоели. И не сильно сладкие.

Ветер и волна сразу после выхода с Маркизов активно вопили, что, мол, нечего по морям шастать, давайте взад, под прикрытие береговых утесов. Там, конечно, тоже качает: зыбь аккурат боковая. Но зато умение летать от экипажа не требуется. Летели в полветра с изрядным креном со скоростью 7-8 узлов. Детей подукачало, даже от шоколада отказались. Однако, к утру ветер пришел в гармонию с волнами и притих. Выключили они там пассат, что ли? А на второй день и вовсе переключили, и знаменитые торговые ветра теперь дуют не востока вдоль экватора, как полагается, а вовсе даже с севера.

С утра поставили паруса на бабочку и потихоньку отползаем на юго-юго-запад на первый из намеченных атоллов архипелага Туамоту. А будет это атолл Кутузова, он же Макемо. Уже открытый в 1803-ем, атолл был вторично открыт 27 июля 1820 года первой русской антарктической экпедицией. С легкой руки Беллинсгаузена и Лазарева атолл обрел звучное имя великого русского полководца. Правда, в народе он так и известен под своим родным полинезийским именем. Ну ничего, мы это исправим :). Откроем Макемо в третий раз, вот думаем, в честь кого бы назвать? До цели осталось 280 миль, дня через три дойдем. Хотя, не факт. Капитан прогнозирует нетипичное изменение ветра, при котором мы можем не суметь войти внутрь атолла. Настраиваемся на лучшее.

фото из Википедии

Активно на яхте ведут себя лишь микро-мошки. Скорее бы у них зубы выпали, чтоб нечем кусаться было. Остальные, утомленные сигуатерою, читают, лежа или сидя. Зажарили вчера на ужин плод хлебного дерева, сегодня бы жарить второй, да некому у старпома с кэпом периодически болит голова — последствия сигуатоксина. А матрос Настя тоже, видно, заразилась головной болью и настоятельно рекомендует отужинать макаронами. Завтра хлебное дерево превратится в сладковатую кашу, имитировать жареную картошку станет труднее.

Ладуська с утра притащила в кокпит папку с журналами GEOлёнок и с удовольствием зачитывает нам удивительности из жизни животных да мастерит закладку в виде осьминога.

Хорошая у нас с юнгой сложилась за эти дни традиция. Утром, пока остальные дрыхнут, мы смотрим мультфильм на английском с русскими субтитрами в одних наушниках на двоих. И под шумок кроим шоколадку Баунти из Андрюхиной заначки. Всех синхронно прибило на Баунти наверно, кокосовая недостаточность.

Из примечательных событий:

Днем в совершенно пустом океане разошлись в ста метрах с рыбацким суденышком. Вот какова вероятность столкновения двух судов в безбрежном океана? — Почти нулевая, — скажете вы. Ан нет. В течение получаса сближения пеленг на кораблик под названием «там что-то беленькое чернеет» почти не менялся. У нас паруса на бабочке, полный фордевинд (ветер в зад), нам менять курс ну вообще несподручно. А на рыбаке словно все вымерно. Мерно гудит двигатель, что держит судно прямо у нас по носу. На консилиум из кормовой каюты был вызван капитан. И мы вместе наблюдали, как белый кораблик проехал в ста метрах слева по борту и остался за кормой. Живых на палубе мы так и не увидели. И вообще в океане нынче мало видимой глазу живности, а точнее никого. А ведь когда-то казалось, что где ж еще китам, дельфинам и прочим кашалотам ходить косяками, как не в сердце Тихого?