Как мы проснулись на рифе

Если мерить суточную активность Лэди Мэри по неспящим членам команды, то яхта у нас получается очень неспящая: в половине шестого утра срабатывает внутренний будильник старпома, а капитан отходит ко сну в районе полуночи. Если нет никакого обучающего курса или монтажа, если же есть, может лечь с рассветом. Сонная рожица юнги материализуется ближе к семи утра, матрос дрыхнет несколько дольше. Кэп как повезет.

Второе утро в лагуне острова Хуахине обещало быть столь же тихим, как и предыдущее. Но что-то пошло не так. Якорная цепь, провешенная буями, вдруг заскрежетала. Вроде обкрутиться вокруг коралловой головы такая система не дает. Мы с юнгой насторожились и снова углубились в свои дела. Через минуту скрежет имитирует небольшой бум, и я выбегаю на палубу. Полуносом-полубоком Лэди Мэри по полинезийскому обычаю трется о носы ярко-синих рыбок, киль трется о коралловый куст. До нас уже кто-то проделывал тот же маневр, поэтому новые кораллы не страдают, только старый скелет тихо шепчет: валите, ребята, валите. Вот черт, ветер зашел слева и нас повернуло в нетипичную предыдущим двум суткам сторону.

Андрюха, полундра! Ору. — Мы на риф сели! Лада , закрывай окна по левому борту! — иначе двигатель загазует выхлопами кормовую каюту.

Кэп спокойно выходит на палубу, осматривается, заводит мотор — Готовь лебедку — Переставляться будем? — Да. — Ну, давай тогда и уходить. Все равно же сегодня снимаемся. Мое предложение звучит неожиданно. Хотели ж еще нырнуть утром, да прогноз погоды свежим взглядом окинуть. Андрюха наморщил лоб и согласился. Выбираем якорь, снимаем три буя, провешенные каждые 10 метров. Цепь послушно ложится в якорный ящик и мы задним ходом отползаем в фарватер.

Остров Хуахине и о визе

Nочнее, два острова, Хуахин-Нуи и Хуахин-Ити, окружены коралловым атоллом из многих небольших моту. Островки с сожалением провожают нас к выходу из пасса (проход между рифами в открытое море). Точнее, островам все равно. А я сожалею. Разве можешь ты сказать, что побывал где-то, если провел там всего пару дней? Это ты галочку поставил, а не побывал. Лишь глянул, как оно выглядит снаружи горы в тумане, сонные хутора. Надо двигаться по двум причинам: мы уже на нелегальном положении, трехмесячная виза во Французскую Полинезию кончилась, и 10 ноября мы выписаны на выход. Хорошо, что распечатана сия виза была через полтора месяца после реального прихода в заморскую Францию. Итого, с учетом грядущей недели, мы проведем целых 5 месяцев в этом островном раю. Что можно познать за 5 месяцев? самую малость. Пожить бы здесь пару лет. Может, выучить французский, и махнуть сюда на второй круг с долгой визой?

Движок по-прежнему чудит и не сразу плюется водой. Похоже, яхтенный домовой перенес пожитки куда-то в шланг забора морской воды. И никак не желает оттуда по доброй воле. Капитан дал газу, еще раз, задний ход, передний. Пожитки нашего Кузи вылетели в трубу, и домовой обиженно забился в рундук.

На Раиатею!

25 миль до соседней Раятеи идем большую часть дня. Как-то странно тут ветра пассатят почти в нос. Зато на таком курсе обдувает хорошо, а вот скорость лодки 2,5 узла не очень. Надо войти в пасс между кораллами посветлу. На Раятею сначала вообще заходить не планировали. Но, во-первых, наши друзья по острову Пасхи оставляют свою Манаю на сезон ураганов именно там, и надо бы с ними почаевничать перед расставанием. А во-вторых, мой пытливый ум выудил из недр своих, что именно на Раятее находился самый главный во всей Полинезии, от Зеландии до Гавайев и острова Пасхи, религиозный центр, читай, место силы намоленные людоедами каменюги. И звался остров Раятея в прежние времена Havaiki почти Гавайи. В общем, через час неспешной беседы капитан осознал, что нам туда надо, к платформам мораэ, а то ведь хотел в южный проход сначала идти.

И как тут в старину корабли ходили, без карт и прогнозов погоды? Тут же куда ни кинь, всюду риф. А если ночью внезапно к острову подойдешь? Пою славу всем Кукам и Лаперузам. А что уж про самих полинезийцев говорить? — по звездам и волнам в пирогах на тысячи миль ходили, с дитями и курами Против них мы все тут дети.

Культовое место древних — мимо кассы

Главное святилище всей Полинезии называлось ТапуТапуатеа, оно — на самом мысу промеж двух бухт. Не совсем понятно, где встать на якорь. Лоция упоминает всуе лишь одно место. Стоять там, дескать, прекрасно, правда, глубина 30 метров. Андрюха не рвется бросать якорь на высоту\глубину десятиэтажного дома. Обычно мы выкладываем раза в 4-5 больше цепи, чем глубина. А на 30 метрах получился раза в 3-4. Осторожный кэп не очень любит такие пропорции. Нашли пятачок между кораллами, где глубоко, но не слишком. Встали, ужин сварганили Настя котлет картофельных наколдовала, я гуакомоле целую миску намешала, капитан осуществил контрольный заплыв по всей окружности циркуляции. Нашел в одном месте, что кораллы довольно близко, но нас туда вряд ли развернет. Душ приняли, батонимся с видом на неземную красоту.

А ветер зашел-таки с другой стороны. И до темноты мы выбирали часть цепи, оттягивались двигателем, я засовывалась под корму и вопила:

Ай-ай-ай! — на что кэп делал «стоп машина».

Проверяли, дотянет ли нас до коралловой башки. Встали тютелька в тютельку в 20 сантиметрах от края. Так и простояли весь следующий день. Кэп с утра заявил, что стоим ненадежно и высаживаться вряд ли будем. И природа в ответ зарыдала. Ливень, берегов не видно, поход по культовым местам так и так накрылся. Зато учебного видео 6 часов отсмотрели, юнга стихов навыучила, а матрос свои шкафы разобрала и на гитаре стала играть почти как бог. Сейчас вот с утра на связь с космосом выйдем и поймем, куда дальше двигаться то ли к мораэ, то ли к Манае, а то ли вообще на Бора-Бору, ее уже видно вот прямо за этим островом она.